НАПИСАНИЕ
ДЕТЕКТИВА Однажды во время спора о каком-то детективном рассказе
Мэдж (старшая сестра Агаты) усомнилась, что сама Агата сможет написать
что-то подобное. Это сомнение вдохновило Агату, тем более что работа в
аптеке казалась ей все более монотонной, и она решила попробовать, взяв
какой-нибудь сюжет, относящийся к ее работе, какое-нибудь трудное для
раскрытия преступление. Она искала фабулу, которая была бы одновременно и
обычной, и неожиданной: «Я могла бы, конечно, взять очень необычное
убийство по совершенно необычным мотивам, но это не привлекало меня с
художественной точки зрения». Ей хотелось загадки: «Весь смысл в
том, что должен быть кто-то, кого подозревают, потом вы обнаруживаете, что
он не может быть подозреваемым, что он не мог совершить преступление. Но
вдруг оказывается, что именно он его и совершил». Потом относительно
характеров. Было очень трудно описывать выдуманных действующих лиц на
основе знакомых людей и разрешать творческое затруднение только после
увиденной в поезде драки. Так получилось с ее персонажами в «Снеге в
пустыне», чьи отношения и поведение заставили Агату задуматься и начать
делать предположения. Следующим был вопрос о главном герое. Ее
привлекал образ сыщика, похожего на Рультабийля. В конечном счете она
решила, что это будет бельгийский эмигрант; как она вспоминала в
«Автобиографии», в то время в Торки было полно бельгийских эмигрантов,
которые хотели жить в покое, «копить деньги, копаться в своих садиках и
удобрять их каким-то своим собственным методом». Детектив должен был быть
умным, дотошным, с впечатляющим именем и определенными знаниями о
преступной среде и преступниках. Агата сделала Эркюля Пуаро отставным
офицером бельгийской полиции. Как Ларсан, он был артистом в своем деле, с
большим самомнением. Было много предположений об источниках появления
Пуаро в произведениях Агаты. Некоторые указывали на Эркюля Попо, бывшего
сотрудника службы безопасности в Париже, придуманного миссис Мари Беллок
Лаундс перед войной, или на Эркюля Фламбо, знаменитого детектива из
произведений Честертона. Другие называли придуманного Эжена Вальмона,
«бывшего шефа детективного отдела в правительстве Франции», которого
отличали тщеславие и терпимость, добродушно презираемая англичанами и
особенно английской полицией. Вальмон был творением Роберта Барра,
опубликовавшего рассказы о нем в 1904 — 1905 годах. Критик Франсуа
Ривьер связывает возникновение имени Пуаро с увлечением Агаты едой и
стряпней, поскольку по-французски это слово обозначает лук-порей. Уже к
концу жизни Агату спросили, что она думает по поводу всех этих теорий. У
нее были какие-то смутные воспоминания относительно Валъмона, но она не
могла вспомнить ничего конкретного, что прямым образом повлияло бы на ее
творения. В самом деле, Пуаро был целиком ее выдумкой. Он не был
французом, потому что, достаточно долго прожив во Франции, она неплохо
знала ее граждан, а ей хотелось чего-нибудь совершенно экзотического.
Бельгийцы во время первого появления Пуаро были достойны уважения
(«храбрая маленькая Бельгия, оккупированная немцами»), о них со
снисхождением говорили, что они не так умны, как французы, и не так хитры,
как датчане. Пуаро был умен, имел своеобразный характер, нелепые привычки,
роскошные усы и странную яйцевидную голову {в противоположность
Рультабийлю, у которого голова была совершенно круглой). Его творец мог
восхищаться им, несмотря на всю его необычность. Теперь уже неважно,
откуда были взяты черты Пуаро — кусочек отсюда, капелька оттуда, из других
произведений, переработанных подсознанием Агаты, созданным из ее фантазий.
Важно то, что экстравагантный персонаж появился и был Достаточно
правдоподобен, чтобы зажить собственной жизнью. Агата то работала
над своим рассказом, то откладывала его; написав, разделила на главы,
потом напечатала на старой машинке Мэдж. Она расстраивалась из-за него и
на полпути так устала что попросту не знала, что делать со своим сюжетом.
Тогда Клара (мать Агаты) посоветовала ей взять рассказ с собой в
двухнедельный отпуск. Итак, «Таинственное происшествие в Стайлз» было
полностью закончено в Дартмуре в «Муэленз Отеле». По утрам Агата писала,
после обеда гуляла и обдумывала следующую часть книги, ужинала, спала
двенадцать часов, а утром садилась писать. После этих двухнедельных усилий
работа была закончена; она привезла домой черновик, подправила его,
добавив «о любви» на манер популярных детективных романов, и послала в
печать. Сначала Ходдеру и Стоутону — оттуда рукопись прислали назад, еще
куда-то — вернули, Мэтьюэну — опять вернули и наконец, приняли у Джона
Лэйна в «Бодди Хед», где рассказ исчез, не оставив и следа.
СЕМЬЯ ВАЖНЕЕ Агата очень быстро забыла об этом. Арчи
перевели на работу в Лондон в Министерство авиации, началась ее настоящая
замужняя жизнь, война закончилась, а она обнаружила, что ждет ребенка.
Изумленная этим открытием, она очень обрадовалась: «Мои мечты о ребенке
были практически непроизвольными. Каждый раз после отпуска Арчи я была
глубоко разочарована, что нет признаков появления ребенка. На этот раз я
даже не ожидала». 5 августа без особых проблем Агата родила девочку,
названную Розалинд Маргарет Кларисса. Ребенок родился в Эшфилде.
Агата все еще была сильно привязана к Эшфилду. Там не было моря,
но был сад, многие вещи, с которыми она выросла, и, кроме того, там
находилась Клара. В Лондоне у Агаты почти не было друзей, а они с Арчи
были не так богаты, чтобы устраивать приемы или позволить себе частые
ужины в городе или танцевальные вечера. В Торки все было гораздо легче.
Эшфилд был достаточно просторен, там было полно хороших друзей, с которыми
можно было организовать веселый пикник на лужайке или устроить
импровизированную вечеринку. Например, однажды Агата устроила в Эшфилде
«Пудельный прием», на который все гости пришли одетые собаками, исключение
сделали только для Клары — ей было разрешено одеться бабочкой. Агата была
в головном уборе из каракуля и в смокинге Арчи с прикрепленным к нему
длинным хвостом. Как относился Арчи к таким проделкам? Как видно
по его письмам, он был веселым и беспечным молодым человеком; он развлекал
свою дочку, а позже и ее школьных подружек, шутками, играми и чудесными
подарками, но он так же легко поддавался тревоге и беспокойству. Агата
говорила о его неэмоциональности, но, скорее всего, это была просто маска.
Арчи мог быть раздражительным, ведь синусит причинял ему беспокойство, а
пищеварение было болезненным. Агата писала, что часто по вечерам, придя из
министерства, он не мог ничего есть, но, полежав несколько часов, заявлял,
что ему хочется чего-нибудь с патокой, всякий раз повергая ее в изумление.
Арчи бесстрашно воевал во время войны, демонстрируя чудеса храбрости,
быстроту реакции и чувство ответственности, что принесло ему награды и
упоминание в приказах. Война была долгой, тяжелой, утомительной работой, в
то врсмя-как-отпуска были, веселыми и беспечными, но война сделала Арчи
серьезным и степенным. Он должен был слишком быстро стать взрослым. Как
школьник он требовал вкусненького, ему хотелось сладкой густой патоки,
чтобы ублажить свой больной желудок и внезапным вливанием сахара взбодрить
свой слабый истощенный организм. Агата многое прощала ему. Она
поняла Арчи и позже описала в своих книгах те трудности, с которыми
мужчины его возраста и темперамента столкнулись в повседневной жизни после
окончания войны. Во многом, как показала неожиданная беременность, ей
удавалось быстрее приспособиться к изменившимся условиям и другому темпу.
Через две недели после рождения Розалинд она вернулась в Лондон, чтобы
найти няню и служанку, а также подыскать меблированное жилье, в котором
они могли бы пожить до тех пор, пока не найдут что-нибудь подходящее и не
обставят по своему вкусу. С большими затратами времени, энергии и эмоций
все это было достигнуто. В конце войны Арчи ушел из Военно-воздушных
сил и решил устроиться в Сити. Вакансию было найти не очень трудно,
поскольку фирмы Сити ощущали недостаток работников после войны и были рады
предложить должности бравым и энергичным молодым офицерам, однако это
вовсе не значило, что Арчи получил большой заработок. Первая его работа
принесла 500 фунтов за год, плюс его наградные 100 фунтов в год и
ежегодные 100 фунтов Агаты из вкладов дедушки. Этого было вполне
достаточно. Оплата квартиры и цены на продукты выросли неимоверно по
сравнению с довоенным временем, но нанять няню и кухарку (или горничную)
не считалось роскошью. А вот обладание автомобилем считалось неслыханной
расточительностью. Тем не менее Агата была совершенно счастлива.
Случайно она узнала о необставленной квартире № 96 в том же доме (Эддисон
Мэншен), где они снимали квартиру под номером 25, и отделка этой новой
квартиры стала для нее сплошным удовольствием. Она всегда с радостью
занималась отделкой жилья и покупкой мебели. На этот раз они с Арчи с
помощью декоратора и маляра оклеили и выложили плиткой ванную комнату в
красно-белых тонах. Друг Арчи из Военно-воздушных сил и его сестра помогли
выкрасить стены в гостиной в блестящий бледно-розовый цвет и, к ужасу
декоратора, покрыли потолок черной глянцевой бумагой, украшенной цветами
боярышника. Комнату Розалинд выкрасили светло-желтой краской с
изображением разных зверей и животных вдоль фриза. Занавеси не очень
подходили, но Агата храбро соединила их с обивкой для мебели, хотя
помнила, что «нельзя допускать никакого диссонанса». Она тщательно
сохранила записи расходов на отделку квартиры, кое-что оплачивала она,
кое-что Арчи. Арчи, например, купил бордюр (декоративная кайма для
украшения мобели) для комнаты Розалинд и кровать, а Агата матрац и
мясорубку. Установку телефона (четыре фунта стерлингов) оплатил Арчи, и
эта сумма была отнесена в хозяйственные расходы. Пианино не было, по этой
причине Эшфилд продолжал играть важную роль. ИЗДАНИЕ ДЕТЕКТИВА
Этот год (1919) был для Агаты очень хорошим. Она нашла и очень
мило обставила квартиру, ее радовала забавная и смышленая дочка, восхищал
муж и не огорчала прислуга. Она была молода и привлекательна, вся семья
здорова, особых денежных проблем не было. Но этот год принес еще один
сюрприз. Как раз перед переездом в новую квартиру Джон Лэйн попросил ее
зайти и обсудить машинописный текст «Таинственного происшествия в Стайлз»,
которой она послала в «Бодли Хед» два года тому назад. Это был
настолько важный момент в жизни Агаты, что он отпечатался в ее памяти
навсегда. Она описывает Джона Лэйна, «маленького человека с белой
бородой», который сидел в комнате, увешанной картинами елизаветинского
стиля, и, с рюшами вокруг шеи, сам был похож на старинный портрет. Агата
осталась довольна этой встречей с опытным профессиональным издателем.
Джону Лэйну понравилась ее книга, хотя он и предложил некоторые
незначительные поправки. Он напечатает книгу и выплатит Агате десять
процентов авторского гонорара за проданные сверх двух тысяч экземпляров в
Англии и сверх тысячи экземпляров в Америке, а также половину суммы при
покупке серийных или постановочных прав. Даже при незначительном росте
авторского гонорара «Бодди Хед» имеет право выбора из ее следующих пяти
книг. Только позже, когда Агата поняла популярность и цену своего имени,
она смогла оценить, как Джон Лэйн воспользовался ее неопытностью.
Отношения писателя и издателя — всегда ловушка, и это первая
встреча показала яснее ясного. Джон Лэйн заключил жесткую сделку с
неопытным автором, которого радовала сама мысль быть опубликованным и
который не осознавал, что таким путем можно заработать хорошие деньги.
Агата согласилась переделать последнюю главу, изменив сцену в суде на
разговор между Пуаро и Гастингсом в библиотеке. Серийные права на
«Таинственное происшествие в Стайлз» были проданы «Уилки Тайме» за
пятьдесят фунтов, половину , из которых получила Агата. Книга вышла в
Америке в 1920 году, а в Англии в 1921 году. Агата посвятила ее Кларе.)
В 1919 году, вскоре после рождения Розалинд, от сердечной
недостаточности после тяжелого бронхита в возрасте девяноста двух лет
умерла тетушка-бабуля. С ее смертью не стало части дохода, выплачиваемого
разорившейся фирмой «Чаф-лин», и, естественно, Агате, Кларе и Мэдж стало
немного труднее содержать Эшфилд. Арчи первым предложил продать Эшфилд,
чтобы Клара могла жить более экономно и выгодно, а когда Агата
запротестовала, что это просто немыслимо, он предложил ей написать еще
одну книгу. Хотя она не надеялась таким путем заработать много денег, ей
было приятно, что муж не считает ее писательские попытки баловством.
По материалам книги Джанет Морган «Агата Кристи», изд. «Русич»
Смоленск, 1999 г.
На
главную
|
1920 |
